картинка с сайта http://www.metronews.ru/
Я проходила дооперационные обследования и было это как-то бесконечно долго, мне приходилось часами высиживать в ожидании каких-то врачей и процедур и я, по своей привычке, втыкала в смартфон и книжку. Я болтала в чатах с друзьями, отправляла посты из очередей на модерации и делала еще сто двадцать дел в моем виртуальном мире - в общем, развлекалась, как могла. Мое внимание привлекла женщина, которая очень много разговаривала по телефону. Так как звук от ее кресла не прекращался ни на минуту, я уже стала прислушиваться к ее телефонным разговарам - "Ну что там? Мясо отгрузили? Сколько тонн? На завтра? Почему? Ну ладно!", только положив трубку она набирала следующий номер и конролировала следующий процесс - "Силос привезли? Когда? Так, надо сегодня!", потом было что-то про цыплят, потом про яйца и курей и так далее и тому подобное. Она обзванивала все цепочки своего то ли колхоза, то ли фермерского хозяйства и ни на секудну не выспускала бразды правления из своих рук. Женщина была высокая и статная, вот типичная такая "коня на скаку, в горящую избу". Гром-баба в соответвующем наряде - кофта, юбка и огромная плюшевая резинка, которая венчала ее выкрашенную перекисью водорода голову, как корона. Видавший виды красный самсунг-раскладушка в нашу эпоху смарфонов выглядел в ее руках как боевой командный пункт, что весьма естественно, так как батареи наших с вами смартфонов-айфонов загнулись бы на третьем часу отгрузки сехользпродукции, а у раскладушки в запасе 9-ть часов беспрерывных разговоров - как раз на день в онкологии. В общем женщина- председатель колхоза (как я ее про себя окрестила) выглядела очень цельной и гармоничной в своем образе и всем своим видом вызывала одновременно страх и уважение, как и положено фигуре при должности.
Периодически к ней прибегала дочь, то с какими-то бумажками, то с кем-то из персонала. Дочь носилась традиционными маршрутами - админы, касса, кабинеты и на первый взгляд можно было подумать, что онкологическая проблема у нее, а мама просто с ней приехала - так сказать, поддержать своим присутствием рядом. Да, то что это дочь было видно сразу - она была точной копией мамы и лицом, и размерами, и нарядом. Но было по ней видно, что она вечный подчиненный в семье, где вся власть принадлежит сами понимаем кому. Еще чуток понаблюдав, я поняла, что проблема у мамы - это она проходит обследование, а дочь при ней сбегай-заплати-подай.
Так получилось, что в тот раз я провела в больнице часов пять и вдоволь наслушалась и насмотрелась на эту пару - мама и дочь, а так как в период нудного ожидания непоняти кого и зачем заняться обычно нечем, то у меня было время поподсматривать, повпечатляться и пофантазировать. Обычно люди в очередях больниц редко долго говорят по телефону и обычно они сообщают, что в больнице, что им уже сказали, что они еще ждут и т.д. Женщина - председатель колхоза ни разу никому не сказала, что она в больнице, разговарила только по неотложным делам, командным голосом кратко отдавала указания и переключалась на следующую цепочку производсвенного процесса. Через какое-то время дочь всех оббегала, забрала маму, сняла с нее бахилы и они отбыли. Я тоже через время закончила свои дела и уехала морально готовиться к операции и может быть и забыла бы о них, как о сотнях других странных картин, которые видела в бесконечных ожиданиях в онкологических клиниках, если бы не случилось продолжение.
Наступила дата моей операции, подруга привезла меня в клинику и мы ожидали, когда меня заберут в хирургию. По дороге в больницу мы увидели большой рекламный щит некого певца и я решила показать его клип на ютубе, как пример эталонной пошлости, скомпилированной в четырехминутное видео. Естественно, мы опять неприлично ржали, поэтому чтоб не пугать и не оскорблять своим веселым видом людей, спрятались в дальнем коридоре поближе к хирургии. И тут вдруг из спустившегося вниз лифта вышла дочь председателя колхоза - вся в черном, с опухшим от слез лицом и спросила у медсестры не видела ли она батюшку. Медсестра ответила, что он еще не спустился, дочь поднялась опять в хирургию, через несколько минут снова приехал лифт, и из него вышел батюшка в рясе, а за ним следом, шмыгая носом и вздыхая, посеменила дочка.
Я сразу решила, что уже все, раз понадобился вот так срочно священник прямо в больнице с утра, и дочь вся в черном и слезах, и давай рассказывать подруге - "Ну надо же, а такая была женщина энергичная, на днях же вот ходила своими ногами, колхозом руководила, ни на секунду не передыхала, и тут вот уже и наверное причащали" - "А может уже и отпевали" - поддержала "оптимистично" подружка. И мы как-то так затихли. И мне почему-то стало ужасно страшно идти на операцию - вот одна уже сходила. Надо сказать, что нескладухи с этой операцией длились уже какое-то время, с утра было уже предостаточно знаков, что лучше валить по добру по здорову, я уже порывалась раз уехать в то утро, и тут еще и такое... Но не успела я принять стоическое решение свалить окончательно, как за нами пришли и началась вечная предоперационная свистопляска с анализами, разметками, бинтами, катетерами и другой хоботней, что мы позабыли про батюшку и женщину - председателя колхоза. Ну и для успокоения нервной системы я сразу выпросила у анестезиолога укол димедрола, что тоже слегка меня отвлекло от придумывания картин ужасов.
И вот наступил решающий момент - я с медсестрой иду в оперблок, димедрол уже подразвеялся и я опять начинаю дрожать, как осиновый лист. Сестричка решила меня подбодрить и радостно мне сообщила:
- Да вы не бойтесь, у нас сегодня операционная освяченная, так что будет все хорошо!
- Как это "освяченная"?
- А одна из пациенток напрочь отказалась оперироваться, если операционную не освятят, ну вот пришлось сегодня батюшку вызывать - освятил!
- А она как - пациентка эта?
- Нормально, уже прооперировали и в реанимации в чувства приходит, все хорошо и у вас вот все отлично будет!
Какой фейерверк чувств и мыслей охватил меня в шаге от операционного стола сложно передать словами - я радовалась, что могучая женщина - председатель колхоза жива и примерно представляла, как она затретировала дочь и всех с этим батюшкой, я вохищалась ее несгибаемой волей и сумашедшим деспотизмом, я горевала месте с дочерью, доведенная до отчанья упрямством матери... А еще - мне было ужасно страшно ложиться на операционный стол в оперблоке, где с утра махали кадилом и поливали все водой, потому что в моем понимании там должно быть стерильно и я была не рада, что мне досталось такое знание и... я .быстро улеглась на стол и решила, что чем скореерее мне введут наркоз, тем будет лучше для всех...
В итоге я перенесла самый жуткий наркоз, какой только можно представить, потому что для удачной операции нужен хороший анестезиолог, а не батюшка, мне же почему-то анастеза выдали рэндомно, вместо того, кого я попросила. Я бушевала в реанимации, анастезиологи меня ненавидили, и не могли утихомирить, потому что я напрочь не хотела смирно лежать с трубкой в горле в полном сознании, тем более что я видела на кровати рядом блондинистую женщину-председателя колхоза. А потом я долго рыдала, пытаясь выплакать все напряжение, дежурный по реанимации орал, чтобы я прекратила истерику, и я доплакивала в палате. На следующий день я выписалась домой и с тех пор шарахаюсь больницу, как черт ладана.Ту женщину с дочерью больше не видела, но уверена, что она где-то до сих пор управляет своим большим хозяйством, а в выходные и по праздникам ходит в церковь, где ее немножко побаивается их священник.
Community Info